Что мешает освобождению политзаключенных по «делам Хизб ут-Тахрир»?

«Хизб ут-Тахрир» (ред. — ХТ) — это панисламистская организация, которая выступает за объединение всех мусульман и создание глобального халифата. В отличие от многих фундаменталистских организаций («Аль-Каида», «Исламское государство»), ХТ отвергают террор как средство достижения целей. Хотя ХТ выступает за построение халифата политическими средствами, многие мусульманские страны рассматривают их идеологию как угрозу для своего политического устройства. Как следствие, деятельность ХТ официально запрещена на территории многих мусульманских стран, в частности Саудовской Аравии, Египта, Иордании, Турции, Индонезии, Пакистана, Бангладеш и государств Центральной Азии. Кроме того, ХБ была признана экстремистской организацией на территории Германии за антиизраильские высказывания.

Зато ХТ легально действует на территории большинства западных государств (США, Австралия, Великобритания, Нидерланды, Дания) и некоторых мусульманских стран (ОАЭ, Ливан, Малайзия). ХТ также считается легальной организацией на территории Украины. Особенно заметным был очаг ХТ в Крыму, к которому в основном принадлежали представители крымскотатарского народа.

Однако после оккупации Крыма, представители ХТ стали объектами преследования со стороны российских силовиков. Россия, как государство-оккупант, распространила свое уголовное законодательство на территорию Крымского полуострова, в то время как IV Женевская конвенция 1949 предусматривает сохранение действующего законодательства на оккупированной территории. Решительно отвергая свои обязательства по международному гуманитарному праву (МГП), Россия с 2014 начала применять свое антитеррористическое законодательство в оккупированном Крыму для преследования крымскотатарских активистов и членов ХТ (ХТ была признана решением Верховного Суда РФ террористической организацией на территории России в 2003 г.). Следует подчеркнуть, что Россия является единственным государством в мире, признавшим ХТ террористической организацией. При этом само решение вызвало критику со стороны правозащитников, в частности международного правозащитного центра «Мемориал». Так в мотивировочной части решения Верховного Суда не приведено никаких данных о террористической деятельности ХТ в соответствии с определением терроризма, которое содержится в Уголовном Кодексе РФ и Федеральном Законе РФ «О борьбе с терроризмом» от 03.07.1998, что является очевидным основанием для признания этого решения необоснованным. Пока не существует подтвержденных фактов причастности членов ХТ к совершению терактов ни в России, ни в мире. Тем не менее, за 6,5 лет оккупации сотрудники ФСБ провели около 100 обысков в домах крымских татар и арестовали около 80 человек по обвинению в якобы причастности к ХТ как к террористической организации (ст.205.5 Уголовного кодекса РФ). По состоянию на сентябрь 2020, 26 фигурантов в «делах Хизб ут-Тахрир» получили приговоры, большинство из которых составляют лишения свободы в колониях строгого режима сроком от 11 до 19 лет. С тех пор только четыре политзаключенные по этим делам были освобождены — три фигуранта «Севастопольской группы дела Хизб ут-Тахрир» (Рустем Ваитов, Ферат Сейфуллаев, Нури Примов) вышли на свободу после отбытия срока наказания, а один фигурант «второй Бахчисарайской группы дела Хизб ут-Тахрир «(Эрнес Аметов) впервые в истории российского правосудия получил оправдательный приговор.

Реагируя на аресты, приговоры и грубые нарушения прав человека в отношении фигурантов «дел Хизб ут-Тахрир», украинские органы власти, правозащитники и журналисты нередко продвигают три нарратива о преследованиях этой категории политзаключенных, которые не всегда выглядят согласованными и последовательными на международной арене.

1. «Дела Хизб ут-Тахрир» в Крыму — это преследование группы по религиозному признаку со стороны российской оккупационной власти. Хотя этот нарратив указывает на репрессивность политики оккупационного режима в Крыму, его эффективность тормозится несколькими обстоятельствами. Во-первых, немало важных партнеров Украины на международной арене не готовы бороться за освобождение политзаключенных в «делах Хизб ут-Тахрир» из-за того, что эта организация запрещена на территории этих государств. Во-вторых, существуют небезосновательные сомнения в причастности многих политзаключенных до ХТ, так как доказательная база часто основывается исключительно на наличии запрещенной литературы или записях разговоров на политическую, бытовую и религиозную тематики. В-третьих, Россия стремится убедить страны Западной Европы и Ближнего Востока в том, что преследование членов ХТ — это составляющая борьбы с исламистским терроризмом, рассчитывая на поддержку тех стран, которые борются с терроризмом дома и за рубежом.

2. «Дела Хизб ут-Тахрир» — это инструмент преследования крымских татар как группы, которая демонстрирует нелояльность к российскому оккупационному режиму. Этот нарратив показывает, что Россия использует свое антитеррористическое законодательство для преследования крымскотатарских общественных активистов, журналистов и правозащитников по сфабрикованным делам. На сегодня, среди 70 преследуемых по террористической статье крымских татар, 44 являются гражданскими журналистами, правозащитниками или активными членами общественного объединения «Крымская солидарность», которая поддерживает жертв политических преследований и их семьи. Однако этот нарратив не дает ответа на вопрос — как нужно бороться за освобождение тех крымских политзаключенных, если окажется, что кто-то из них действительно относится к ХТ?

3. «Дела Хизб ут-Тахрир» — это грубое нарушение МГП. Этот нарратив отмечает, что фигуранты «дел Хизб ут-Тахрир» были произвольно лишены свободы независимо от своей причастности или непричастности к этой организации, поскольку ХТ не является запрещенной организацией на территории Украины, в том числе в оккупированном Крыму. Кроме незаконного лишения свободы, фигуранты «дел Хизб ут-Тахрир» также стали жертвами других военных преступлений — лишение права на справедливое судопроизводство, бесчеловечное обращение, принудительное перемещение за пределы оккупированной территории и тому подобное. В то же время, апелирование только к нарушениям МГП недостаточно, поскольку фигуранты «дел Хизб ут-Тахрир» также стали жертвами произвольного игнорирования основных стандартов в области прав человека, которые являются обязательными для РФ независимо от факта оккупации Крыма.

Таким образом, Украине нужно выработать единую линию поведения в отношении политзаключенных в «делах Хизб ут-Тахрир», которая бы эффективно способствовала их освобождению. Эта позиция должна быть консолидированной и последовательно доноситься до иностранных государств, международных судебных учреждений, правозащитников и СМИ. При этом следует избегать тех месседжей, которые не гарантируют поддержку в борьбе за освобождение этих политзаключенных из-за иной политики различных государств по ХТ. В этой ситуации необходимо апеллировать к нарушению Россией норм МГП в силу неоспоримых фактов, подтверждающих военные преступления в отношении фигурантов этих дел. При этом, как дополнительный инструмент давления на РФ, необходимо использовать все имеющиеся доказательства фабрикации дел против жертв преследований по террористической статье, а также многочисленные доказательства нарушения права на справедливый суд, эффективные средства защиты, свободу слова и религии. Надлежащая коммуникация с иностранными государствами, синхронизированная санкционные политика, сотрудничество с Международным уголовным судом и всесторонняя поддержка семей фигурантов «дел Хизб ут-Тахрир» способны повысить шансы на скорейшее освобождение этой категории крымских политзаключенных из российских тюрем.