Меджлис: жизнь после запрета

Вчера «Верховный суд» Крыма признал Меджлис крымскотатарского народа экстремистской организацией и запретил его деятельность на территории Российской Федерации. Это решение противоречит международному праву, в частности декларации ООН «О правах коренных народов» от 2007 года, однако оно вызвало не удивление, а возмущение со стороны мировой общественности.

Процесс над Меджлисом крымскотатарского народа закончился вчера ожидаемым решением так называемого «Верховного суда Крыма» признанием Меджлиса экстремистской организацией и запретом его деятельности. Такое решение вынесла коллегия судей во главе с Натальей Терентьевой по иску «прокурора» Крыма Натальи Поклонской.

Первый зампредседателя Меджлиса Нариман Джелялов в комментарии QirimInfo обещал, что члены Меджлиса будут подавать апелляцию и планируют дойти до Европейского суда.

– Апелляцию мы сможем подавать только после того, как получим на руки полный текст решения суда. Нам сказали, что это будет не раньше 29 апреля, а по факту даже 4 мая… После этого уже команда адвокатов, которая нам все время помогала в этом судебном процессе, будет готовить апелляционную жалобу. Мы хотим использовать все правовые процедуры для того, чтобы дойти до Европейского суда в защите своих прав, – пояснил Джелялов.

Для представителей Меджлиса важно отстоять право на существование представительного органа крымских татар правовым путем. И дело не только в том, что члены Меджлиса оказываются под угрозой репрессий —на них лежит ответственность перед всем крымскотатарским народом.

– Если сравнивать, то это если бы правительство Финляндии запретило у себя, например, парламент саами (саамы – малочисленный финно-угорский народ; коренной народ Северной Европы – ред.). Под угрозой репрессий оказываются не только члены Меджлиса. Фактически, можно назвать экстремистом любого из крымских татар, – рассказала QirimInfo аналитик Украинского независимого центра политических исследований Юлия Тищенко.

В самой России правозащитники критикуют закон «О противодействии экстремизму», так как термин «экстремизм» не поясняется, что дает правоохранительным органам право интерпретировать его как угодно.

Что особенно страшно, так это отсутствие механизмов влияния у цивилизованного мира на то, что происходит в РФ и на оккупированных ею территориях. Вопрос ущемления прав крымскотатарского народа вносят в повестку дня в Европе и США (к примеру, пресс-секретарь высокого представителя ЕС по вопросам внешней политики и политики безопасности Федерики Могерини призывала отменить решение так называемого «прокурора» Крыма о прекращении деятельности Меджлиса). Но надеяться на какой-то позитивный результат от этих заявлений было бы слишком наивно.

Обратный эффект

С учетом того, что в Крыму проводить деятельность становиться невозможным, председатель Меджлиса крымскотатарского народа Рефат Чубаров объявил о переходе в чрезвычайный режим деятельности.

– 19 февраля 2016 года члены Меджлиса при кворуме вынесли решение о чрезвычайной деятельности Меджлиса в случае возникновения чрезвычайной ситуации. Решение было принято 23 членами Меджлиса крымскотатарского народа, — заявил он вчера на срочном брифинге в Киеве после запрета Меджлиса судом оккупационной власти.

Теперь главный офис Меджлиса будет официально находиться в Киеве. Состав же региональных меджлисов сохраняется из-за невозможности провести демократические местные выборы в оккупированном Крыму: их полномочия остаются в силе до специального решения Меджлиса крымскотатарского народа об их прекращении и о новых выборах.

Отныне координация действий Меджлиса, а также принятие решение возлагается на особое совещание Меджлиса крымскотатарского народа в составе председателя Меджлиса, лидера крымскотатарского народа Мустафы Джемилева и членов Меджлиса, постоянно пребывающих на территории материковой Украины.

По мнению Тищенко, это мудрое решение, так как может ослабить давление на членов Меджлиса, оставшихся в Крыму.

– Ведь для принятия решений все равно нужен был кворум. И тот режим чрезвычайного положения, в который ввели Меджлис, он дает возможность принимать решения теми его представителями, которые не находятся в оккупации, — объяснила правозащитница.

Что касается тех членов Меджлиса, которые пребывают в оккупации, то очевидно, что без негативных последствий для себя они не смогут продолжать деятельность как члены Меджлиса. По словам Наримана Джелялова, в ближайшее время каждый из них определиться, что делать с теми обязательствами, которые они на себя взяли, принося клятву народу в Ханском дворце в 2013 году.

– Меджлис – выборный орган, и каждые его член представляет собой отдельную политическую единицу. Поэтому в этой непростой ситуации каждый должен сам определиться, как ему поступать. Я считаю, что буду продолжать заниматься общественной деятельностью, высказывать свои оценки о происходящих событиях, выполнять какую-то общественную работу, которую я на себя возьму (как гражданин, а не от имени Меджлиса – ред.), – заявил он.  

Согласен с ним и член регионального меджлиса, который дал комментарий QirimInfo на условиях анонимности.

– Ну, запретили Меджлис, и что? Как можно запретить Меджлис? Это не организация или предприятие, у которого можно забрать деньги или печать и сказать: всё, вы закрыты и не работаете. Мне кажется, как работали, так и будем работать… Сидеть, сложа руки, не будем.

Естественно, что такое решение «крымского суда» стало причиной народного возмущения. Поэтому не исключено, что сбудутся предположения крымского политолога Леноры Дюльбер о том, что запрет Меджлиса приведет к возрождению национального движения. Ведь проводить деятельность можно в составе инициативных групп, с которых и начиналось национальное движение, а уже потом, в 1991 году, был созван второй Курултай. Члены Меджлиса ведь остаются в Крыму и смогут работать как частные лица, а не от имени Меджлиса.

Кроме того, крымские татары сами по себе привыкли к гражданской активности.

– Такое количество людей сложно заставить не делать то, что они привыкли делать годами. Кроме того, существует запрос на то, чтобы продолжать эту работу. Народ требует от представителей Меджлиса информации, что делать дальше некоего понимания, что будет завтра. В нынешних условиях вокруг Меджлиса сплотилось очень много людей, – объяснила Дюльбер. – В чем особенность национального движения? Людей не нужно было призывать к какой-то борьбе, они сами понимали, когда, в каком месте и в каком количестве оказаться, достаточно было просто дать информацию, и люди сами принимали решение.