Деоккупация — в головах

Аннексия забрала больше, чем мы привыкли считать. Для нас ампутированный Россией Крым остался частью Украины, пусть даже он живет по московскому времени и рассчитывается рублем.

Крым остался, а крымчане – нет.

Как-то очень резко многие пришли к решению, что нам нужна территория, но не нужны люди на ней. Пришли, но решили этого не озвучивать. Даже самим себе. Ведь часть крымчан нам очень дорога. Те люди, которые чувствуют себя не россиянами, а жителями временно оккупированной территории. И российский паспорт для которых – не билет в светлое прошлое, а вынужденный аусвайс.

И в этом мы уступаем агрессору, который декларирует необходимость и в территории, и в людях. В большей части проживающих на ней людей, если точнее; с недовольным меньшинством борется хорошо отлаженная машина репрессий. Пусть эта любовь государства к новым гражданам декларативна, пусть в реальности их предпочитают заменять варягами, но это работает.

«Крым – это Украина», твердим мы. Для нас это действительно важно. Но легко нести истину, которая тебе приятна. Нетрудно превратить ее в манифест. А как насчет «Крымчане – это украинцы»?

Это уже сложнее. В спорах вокруг этого тезиса можно стереть много клавиш. Потому что тяжело воспринимать украинцем того, кто себя таковым не считает.

Если выпьете кофе с человеком, которому небезразлична судьба полуострова, разговор о первых шагах после деоккупации Крыма начать легко. Есть пункты, с которыми согласно большинство. Не считать жителями Украины тех, у кого нет украинского паспорта, это к вопросу о том, что делать с переселившимися на полуостров россиянами. Принять меры по отношению к тем, кто изменил присяге. Способствовать отъезду тех, кто хочет продолжить жизнь в России.

А как жить с остальными крымчанами, ведь они-то не изменились? Как и наше отношение к ним. Ведь для нас это люди, которых даже жестокий урок жизни в российской действительности не излечит от ностальгии по советской колбасе. Которые как ненавидели загнивающую Европу, так и дальше будут судить о ней из новостных телекартинок. Которые не перестанут ненавидеть Бандеру и бояться бандеровцев. Люди, которые изменили стране, но считают, что никогда и не клялись ей в верности.

И пусть мы тоже живем шаблонами, но между материком и полуостровом разница в два шага. Потому что мы за прошедшее время успели шагнуть вперед, а они – назад.

Кому интересно подтягивать отстающего, который не желает идти?

Это должно быть интересно нам.

Возможно, деоккупацию Крыма нужно начать с первого шага – деоккупировать крымчан в наших головах. Принять как данность, что крымчане – это украинцы. Пусть другие, но украинцы. Люди, с которыми нужно работать, убеждать, в чем-то уступать, к чему-то принуждать. Не прощать, нет – прощение это личное дело каждого. Но понять, что они тоже часть Украины.

Государство не всегда состоит из людей, которые смотрят в одном направлении. Но даже неоднородная страна способна на успех.

Для чего это нам нужно? Просто иначе у деоккупации будет иной смысл.